gol_olga:
Сняли памятную доску Колчаку. 25 апреля решение Смольнинского суда о демонтаже доски вступило в силу. Но только после возбуждения исполнительного производства Комитет по культуре соизволил это решение исполнить. И исполнил только под нашим давлением.Напомню, что 24 января это решение было принято Смольнинским районным судом, а 25 апреля городской суд отклонил жалобу инициатора установки памятной доски – «Белого дела», и оставил решение суда первой инстанции в силе.
Еще осенью нам отказали в мерах предварительной защиты (мы просили воздержаться от установки доски до решения суда), аргументируя, что у суда нет оснований думать, будто ответчик будет уклоняться от исполнения решения суда. Но спустя два месяца после вступления решения суда в силу доска еще висела. Комитет по культуре не спешил выполнять решение суда. Пришлось действовать нам. Городской суд долго изготавливал мотивировочную часть решения – только 8 июня мы смогли получить на руки решение суда. В этот же день оставили заявление на выдачу исполнительного листа, чем вызвали удивление в канцелярии суда. «Зачем?» – спрашивали они. «Потому что решение суда добровольно не выполняют» – отвечали мы.
Через две недели, 22 июня нам выдали исполнительный лист. Когда мы в тот же день принесли исполнительный лист в отдел судебных приставов для регистрации, то тоже вызвали удивление – там раньше не сталкивались с подобной проблемой. Но 29 июня исполнительное производство, наконец, возбудили. В исполнительном листе «должником» значился Комитет культуры Санкт-Петербурга. В Комитете культуры узнали о возбуждении производства в тот же день по звонку судебного пристава. На исполнение Постановления о возбуждении исполнительного производства «должнику» отводилось пять дней с момента вручения Постановления. В случае неисполнения решения суда в этот срок ему грозил штраф в пятьдесят тысяч. И вот, наконец-то, 5 июля решение суда исполнено.
«Белое дело» утверждает, что будет продолжать судиться. Будет опротестовывать апелляционное определение городского суда, в котором сказано, что принятие решения об увековечивании памяти человека «не должно противоречить общепринятым традиционным нормам морали и нравственности, формирующим устои общества». Его право, пусть судится, если не может найти более полезное дело. А мы подведем промежуточные итоги.
Плохо, что доска появилась – это значит, что наши органы государственной власти действуют в угоду политической конъюнктуре и не обращают внимания на моральные основания своих действий. Однако судебный процесс принес определенную пользу.
Во-первых, благодаря суду мы получили возможность ознакомиться с документами по процессу о реабилитации Колчака. Это важно, так как многие люди до сих пор находятся под влиянием растиражированной в СМИ версии, будто Колчак не был причастен к преступлениям, творимым на подконтрольной ему территории. Будто он всего лишь не остановил белый террор. Теперь мы знаем, что расследование, проведенное Главной военной прокуратурой, показало: Колчак не просто не останавливал террор, он сам создавал систему террора.
Во-вторых, судебный процесс позволил снять маску с некоторых субъектов, – например, с фонда «Возвращение», который заявляет в своем уставе о якобы возвращаемых нравственных и человеческих ценностях. Данный фонд предоставил адвоката инициаторам установки доски и давил на правительство с целью подать жалобу на решение суда о снятии доски. То есть фонд стоит на позиции необходимости героизации военного преступника, что не совместимо с заявленными им целями.
Во-третьих, и это главное, доска привлекла наше внимание к инициаторам увековечивания памяти Колчака – организации «Белое дело». При ближайшем рассмотрении оказалось, что эта организация работает на ослабление России, так как ее действия по героизации участников белого движения направлены не на поиск истины и восстановление исторической памяти, а на раскол общества по линии, которая появилась в гражданскую войну. Называя 7 ноября Днем непримиримости, «Белое дело» четко показывает, куда идет. Кроме того, и это важно – под лозунгами сохранения памяти о «белых воинах» они воспевают коллаборационистов.
Колчак, воюющий против России по заданию Англии, убивавший российских граждан из английских винтовок, не первый среди подобных кумиров «Белого дела». Известна пламенная любовь «Белого дела» к Рутычу. А еще оно расписывается в любви к Андрею Власову и пытается сдвинуть общественное мнение по поводу коллаборационизма. На наших глазах силами члена «Белого дела» – Кирилла Александрова – создается миф о РОА как о форме «социального протеста». На этом фоне попытка повесить мемориальную доску Колчаку видится промежуточным звеном к конечной цели – героизации коллаборационистов, сотрудничавших с Гитлером. С учетом их отношения к Рутычу, нет сомнений, что, если бы удалась инициатива с памятной доской Колчаку, следующим кандидатом на «увековечивание» был бы Власов – тот тоже ведь до своего предательства успел послужить Родине.
Мы видим связь Белого дела с Народно-трудовым Союзом, поддержку действий «Белого дела» за рубежом. Кроме того, Белое дело связано с Институтом Гувера в Стэнфорде через своего члена – Шмелёва Анатолия. В вопросе о доске Колчаку на Санкт-Петербургское правительство пытались надавить парижские князья, сетующие на отсутствие «реальной декоммунизации» России, – то есть налицо заинтересованность в деятельности «Белого дела» внешних сил. Видимо, этим силам не терпится направить нас туда же, куда катится «декоммунизирующаяся» Украина, начавшая свой путь также с героизации преступников. Так что, скорее всего, об этом якобы просветительском «партнерстве» мы еще услышим в негативном ключе. Но предупрежден – значит вооружен.